Тела мнимые и реальные | Работа с образом тела и пищевым поведением

Желая исправить этот переживаемый дефект, все поведение направленное на решение этой задачи: прибегание к услугам косметической хирургии, попыткам самостоятельного улучшения внешности, камуфляж — можно рассматривать как поиск истинного self. В этом смысле подобное поведение можно считать «переходным объектом». Компульсивное поведение, такое как постоянное разглядывание себя в зеркале, камуфляж внешности или косметическая хирургия — такое поведение становится объектным, когда человек хочет переместить плохое-Я, которого он стыдится, в хорошее-Я, целостное, такое, каким он его воспринимает.

Сложность в том, даже если человеку удается исправить этот дефект, ощущение «неправильного self» остается. И тогда фокус недовольства смещается на другую часть тела и весь цикл повторяется. Это можно наблюдать в расстройствах пищевого поведения, когда снижая вес, человек считает, что его будут больше любить, однако достигая желаемой отметки, он все еще чувствует стыд в глубине себя. И это толкает его снова снижать вес, и так это продолжается.

В этом смысле, можно говорить о том, что изначальное спонтанное чувство радости и оживления, было спроецировано в «неправильное место». Это адаптивная мера, нельзя сказать, что это «неправильно», просто это не соответствует тому, к чему стремился человек.

Стремление — это не переживать чувство стыда, иметь возможность проявлять спонтанное истинное self, снизить чувства тревоги или депрессии, которые представляют крайний полюс, и чувствовать себя в безопасности.

Поэтому, это имеет непосредственное отношение к терапевту. От этого не уйти. Мы не можем отделить себя от процесса. Если это произойдет, клиент будет чувствовать себя покинутым снова (в частности, истинное Селф будет оставлено).

Способность терапевта переносить и контейнировать сложные эмоциональные состояния клиента и проекции будет той существенной разницей, которая создает разницу от всего прочего. Нам необходимо «жить вместе с чувствами» прежде, чем мы сможем реагировать на них. Необходимо сопротивляться балансировать доминирующее правое полушарие за счет левого.

Это означает «оставаться с неизвестным». Если эту стадию перепрыгнуть, то клиент получит невербальное сообщение, что терапевт не может оставаться и переносить эмоциональное состояние клиента. И цикл сопротивление-диссоциация продолжится. Необходимо предоставить клиенту пространство переживать и оставаться с сильными эмоциональными переживаниями, отстраняться от них, прежде чем они будут переполненным ими. Мы берем на себя функцию «холдинга» достаточно хорошей матери по-Винникотту.

Боулби говорит, что хороший терапевт — «от природы интуитивен».

Клиент общается с терапевтом через проективную идентификацию (удаление частей селф) — сообщение терапевту, как он чувствует свою бессознательную фантазию.

Симпатическая и парасимпатическая / дорсальная активация (быстрый переход в состояние диссоциации) представляет собой механизм проективной идентификации как это происходит в реальном времени.

Это «декрещендо» впечатано в лимбическую систему клиента — и, таким образом, продолжает использовать базовую стратегию эмоциональной регуляции — проективную идентификацию в состоянии межличностного стресса.

Терапевт приглашается к резонансу с внутренним состоянием дисрегуляции нервной системы клиента, модулирует его, просодически возвращает в более переваримой форме и облекает в слова. Не нужно спешить переходить к словам — поскольку ранний опыт основан на довербальном опыте и поэтому не постижим или выражаем словами.

Терапевт должен удерживать проективную идентификацию и не возвращать ее преждевременно. Преждевременные интерпретации отражают терапевтическую невключенность, при которой терапевт смещается к левому полушарию, чтобы оградить себя от глубокого погружения в амплифицированное состояние доминирования правого полушария.

Необходимо сделать шаг к обнаружению, распознаванию, мониторингу и саморегуляции изменений контрпереноса в состоянии тела, вызванных переносом клиента. Быть открытыми к тем чувствам, которые сообщается проективной идентификацией.

Этот процесс подключения правого полушария к правому. Точно также как левое полушарие общается с левым через слова, правое полушарие связывается с правым через чувства. От терапевта требуется восприимчивость — чтобы подхватить эти неясные послания и быть подключенными (Бион называет это состояние «задумчивостью» — открытое состояние восприимчивости, которое может воспринимать проективные идентификации ребенка).

Терапевту невозможно «получить» что-то инстинктивно о взаимодействии клиента со своим периодом детства, о которое он бессознательно хочет, чтобы терапевт понял — смысловое восприятие, основанное в теле (соматический контрперенос). То, что было пережито невербально, будет выражено невербально. Чтобы проделать это, терапевт сверяет постоянно интероцептивные и экстероцептивные (тон голоса и т.д.), динамические изменения в нервной системе. Поэтому необходимо быть сонастроенными с собственной нервной системой.

Оставаться в правом полушарии может быть сложным и стрессовым для терапевта — поскольку эмоциональное сопротивление клиента будет мобилизовываться также и в терапевте. Клиент может это заметить, провоцируя отыгрыванием.

Терапевт, пытаясь оставаться трезвым и рациональным, может подавить резонанс и реакции переноса-контрпереноса, которые могут предложить глубокое понимание себя и клиента.

Необходимо помнить о такого рода сопротивлении — хотя можем откликаться на них, даже не подозревая об этом.

Визуальная система эмоциональной дисрегуляции

Александра Лемма говорит о том, что при здоровом развитии, переживание того, что на ребенка смотрит мать — это благотворный опыт. В этом процессе, когда ребенок находит понимание и принятие в глазах матери, переживание self получает подкрепление.